Болезнь Крона

28 апреля 2012 15:32, gastro:

Болезнь Крона – подострое или хроническое воспаление пищеварительного тракта, которое локализуется преимущественно в терминальном отделе подвздошной кишки (терминальный илеит) и в толстой кишке, а также в аноректальной области. Толстая кишка поражается в 3/4 случаев.

Клиническую картину определяют спазматические абдоминальные боли, диарея, более редкие, чем при язвенном колите, аноректальные кровотечения. Довольно рано возникают описываемые ниже осложнения, которые нередко требуют хирургического вмешательства. Резекция поражённых отделов кишечника, удаление абсцессов или иссечение свищей не влияют на течение болезни и частоту рецидивов. Типичные осложнения – воспалительные конгломератные опухоли, сращения между петлями кишок, энтероэнтеральные свищи, абсцессы.

Уже при первом описании Крон и другие врачи обнаружили “психические побочные явления” у больных и поставили вопрос, не приводит ли к заболеванию или его осложнениям особая личностная ранимость и насколько имеющиеся у больных психические изменения являются вторичными, возникающими как следствие тяжёлого хронического соматического заболевания.

 

Случай 1.

Пациент 23 лет, студент университета, поступил в психиатрическую клинику зимой 1962/63 г. после суицидальной попытки; в течение 5 мес получал медикаментозное лечение в связи с диагнозом эндогенного психоза и выписан с улучшением. В течение следующей зимы он вновь прошёл трёхмесячный курс лечения по поводу маниакального психотического состояния. Зимой 1964/65 г. лечился несколько месяцев по поводу острого кишечного заболевания, которое вначале расценили как язвенный колит, а затем после гистологического исследования был поставлен диагноз болезни Крона. Психических нарушений в то время не отмечалось. Зимой 1965/66 г. пациент снова лечился стационарно по поводу эндогенной депрессии. При терапии психофармакологическими средствами и, наконец, электрошоками быстро наступило улучшение психического состояния, однако отмечались постепенно нарастающее повышение температуры тела, боли в животе, водянистые поносы, и возобновившееся кишечное заболевание вышло на первый план.

Больной – серьёзный, слегка заторможённый, образованный, интеллигентный мужчина, отлично учившийся в школе и гимназии. Во время обучения в университете на устных экзаменах и особенно позже, во время практики в школе у него появились робость, неуверенность в себе, иногда он подолгу не мог выдавить из себя ни слова. Манифестация психоза и болезни кишечника совпала по времени с устными экзаменами или практикой. Когда эта ситуация стала повторяться, после очередного ухудшения состояния больной предпринял суицидальную попытку, а затем решил отказаться от профессии педагога. Он получил место научного сотрудника в архиве, где нашёл применение своим знаниям и смог заниматься упорядоченной, предсказуемой и надёжной работой. Психотерапевтическое лечение помогло ему принять это решение, что в свою очередь обусловило стабилизацию его состояния. Уже более 20 лет у пациента не было рецидивов психического заболевания, хотя у него сохраняется болезнь Крона, которая привела в 1983 г. к необходимости операции по поводу свища и к резекции кишечника. Последние 10 лет он страдает болезнью Бехтерева, которая имеется у него и в настоящее время. Острых воспалительных проявлений благодаря диете и медикаментозному лечению больше не появлялось.

 

Случай 2.

Пациентка 24 лет, разведённая, в течение 6 лет страдает массивными поносами. При рентгенологическом исследовании выявлены сужение просвета и утолщение стенок кишечника; имеются многочисленные свищи в нижней части подвздошной кишки. Больная сама заметила, что поносы всегда возникают тогда, когда она возбуждена или когда должна что-то сделать самостоятельно. С болезнью к ней вернулось всё, что она терпела от родителей, в доме которых она живёт и сейчас. После развода с мужем она большей частью находится в общих с родителями комнатах со своим ребёнком. Когда же она начинает тяготиться их опекой, то уходит в собственные комнаты на верхний этаж, но тогда у неё усиливаются поносы.

Пациентка была единственным ребёнком в семье. Её отец, владелец парикмахерской, был ранен на войне, из-за чего часто и подолгу находился в больнице. В его отсутствие мать руководила парикмахерской. Поскольку родители были постоянно перегружены работой, пациентку воспитывала тётка. Она никогда не получала от родителей должного внимания и заботы. В 14 лет она стапа учиться парикмахерскому делу, хотя её собственные желания, о которых она не смела и заикнуться, были совсем другие.

В 17 лет она забеременела от мужа, который был старше её на 3 года. (“Я думаю, что я хотела иметь ребёнка, чтобы уйти из дома”.) Через 3 мес после рождения ребёнка муж должен был отправиться на службу в армию. В это время у неё и появились поносы. Она понимала, что поносы появлялись тогда, когда ей надо было что-то делать самостоятельно, например когда она приближалась к мужу с сексуальными намерениями, поскольку сам он был пассивным и сдержанным. Она подозревала, что у мужа есть другая женщина, что и подтвердилось в последующие годы брака, и, хотя у неё действительно были основания для развода, пережила это она очень тяжело. Она решилась на развод после того, как эта женщина забеременела от её мужа. Примечательно, что больная не в состоянии оставаться одна, но прежде всего не может жить изолированно от окружающих или быть с ними в ссоре (“Я не могу защищаться”, “Я сержусь на себя, когда я живу с кем-то в ссоре”). На втором году терапии она поссорилась с одним из пациентов, и в споре ей удалось защитить себя, но через день у неё развились неуверенность и страх, что она снова поссорится на следующем сеансе, и из-за этого она хотела отказаться от лечения или перейти в другую группу или вообще на индивидуальную терапию. Прошло много времени, прежде чем она научилась преодолевать противоречия в группе, поскольку после успешной первой фазы лечения с положительной установкой на симбиотическую общность во второй фазе работа по дифференцировке и отграничению давалась ей с трудом, болезненно, с небольшими повторными рецидивами.

В описанном случае обращает на себя внимание то, как сильно больная привязана к родителям и дающим ей защиту людям. Она беззащитна, не может добиться признания и ограничивать себя, не способна отстаивать перед людьми свои интересы и добиваться своих целей.

…при третьем пребывании в стационаре было проведено лечение в группе интенсивной психоаналитической терапии, благодаря которой она быстро избавилась от болезненных симптомов. Период стационарного лечения, а также совместное лечение в группе с интенсивным обсуждением проблем она пережила как спасительное для неё время. К моменту выписки у неё было много планов стать самостоятельной в профессии, идти новыми путями, получить образование, чтобы стать помощником врача. Хотя все эти планы не реализовались, это не вызывало у неё рецидива. Через 3 мес. после выписки из больницы она познакомилась с мужчиной, который пробудил в ней большие надежды. Очень скоро она решила прервать групповую терапию в надежде на то, что её новый друг спасёт её. “Он мне пообещал, что сделает меня совершенно здоровой”. Когда эта связь через 4 нед. привела к кризису и распалась, у неё возник тяжёлый рецидив, который вызвал необходимость повторного кратковременного стационарного лечения. Она вернулась в группу, и с тех пор рецидивов не было.

Рубрики: Без рубрики. Метки: болезнь крона и болезнь крона лечение. Комментариев к записи Болезнь Крона нет

Запоры и диарея

28 апреля 2012 15:28, gastro:

Запоры – это затруднённое или редкое выделение кала как хроническое функциональное нарушение, не обусловленное органическими причинами (стенозами, воспалительными процессами или медикаментами). В 80-90% случаев запоры имеют функциональную природу. Психогенные, эмоционально обусловленные запоры являются побочным симптомом при многих психосоматических заболеваниях (пубертатное стремление похудеть!); наблюдаются также хронические привычные запоры. Они могут быть выражением определённого личностного поведения, но могут иметь и социокультурную подоплёку.

Запор — это состояние, при котором дефекация происходит реже 3 раз в неделю; как минимум каждая четвертая дефекация затруднена, и как минимум при каждой четвертой дефекации каловые массы твердые.

Эмоциональной диареей (поносом) называется постоянно появляющееся нарушение моторной функции толстой кишки с тянущими болями в животе и с нерегулярными водянистыми или слизистыми выделениями. В основе болезненного процесса лежит гиперперистальтика и в связи с этим ускорение продвижения содержимого кишечника; вода резорбируется недостаточно для того, чтобы произошло формирование кала, а особое состояние слизистой оболочки способствует дальнейшему развитию процесса.

Поносы могут чередоваться с запорами. Из общих жалоб отмечаются головная боль, утомляемость, слабость концентрации внимания. Часто вследствие болезненных проявлений возникают тревожная озабоченность вопросами опорожнения кишечника, склонность к фиксации внимания на вопросах диеты, медикаментах и нарастающая ипохондричность.

 

Случай 1.

«Пациент 40 лет, фабрикант, уже 3 года страдает нарастающими по частоте водянистыми и слизистыми поносами, повторяющимися много раз в день. Из-за этого он вынужден сокращать объём своих обязанностей, просить отца, которому 70 лет и который передал ему своё дело 3 года назад, снова вернуться на работу, когда он поедет лечиться.

Во время интервью пациент понял то, чего вначале не осознавал: именно 3 года назад он, будучи единственным сыном, получил руководство предприятием от своего отца. Он вырос в зависимости от отца, восхищался им как человеком, который начинай с нуля и от которого он и теперь ещё зависит. С детства пациент подавлял свои желания, которые были связаны с приобретением другой профессии, чтобы возглавить семейное предприятие. При этом отец много помогал ему все эти годы, в том числе в постройке дома, в женитьбе, предпочитая его двум старшим дочерям. Однако было очевидно, что у пациента нет жизненной энергии отца, что решения даются ему с трудом, что он в окружении сотрудников ведёт себя неуверенно, говорит перед многочисленной аудиторией на конференциях или собраниях малоубедительно. При подобных обстоятельствах у него и раньше появлялись эпизодические поносы.

После нескольких бесед стало очевидно, что пациент никогда не проявлял противодействия отцу, всегда его боготворил и лелеял мечту превзойти его в нововведениях на предприятии, в политических успехах и в служебной карьере. В течение всей жизни он испытывает чувство долга по отношению к другим людям, не позволяет себе получать подарки, чтобы не сделать ответный, не менее ценный. Своим старшим сестрам он помогает и делает это регулярно, но сам как руководитель производства не позволяет себе иметь дополнительные доходы. В детстве сестры унижали его, высмеивали его слабость, чего он никогда не забывал.

Через некоторое время после начала лечения наступило явное улучшение. После аналитической терапии пациент в течение двух лет внутренне обрёл большую самостоятельность по отношению к отцу, меньше зависел от его суждений и одобрения. И всё же он вынужден был разделить ответственность по руководству предприятием, передав двум старшим служащим некоторые функции и представительство. Он удовлетворяется лишь частью задач и работой в правлении фабрики».

 

 

Случай 2. Рассказанный Милтоном Эриксоном

 

«Эта история болезни  имеет  дело  с длительной,  очень  сложной  формой компульсивного поведения.

Мать пациента умерла, когда ему было 12 лет. Его отец настаивал на том, чтобы сын  ходил  на  могилу матери и  возлагал  там  цветы каждую  субботу, воскресенье  и  каждый  праздник,  независимо  от  любых  обстоятельств,  за исключением полного, абсолютного физического недомогания.

Иногда он пренебрегал своими обязанностями и отец, который после смерти матери постепенно  стал  настоящим алкоголиком, его  зверски избивал.  Когда мальчику исполнилось 15 лет,  отец уехал  и оставил его одного. Почти  целый год пациент жил  в  доме  дальней,  весьма  недружелюбно настроенной к  нему родственницы, прежде чем ему удалось встать на ноги и зажить самостоятельной жизнью.

В течение 15  лет, зимой и летом,  в дождь  и  снег,  в жару и холод он ходил на могилу своей матери, иногда проезжая для этого по 30-40 миль.  Даже в то  время, когда он  ухаживал  за своей  будущей женой, он регулярно водил свою невесту по воскресеньям на кладбище.

В  течение этих лет  пациент  несколько раз  болел, что  заставляло его пропускать свои  визиты  к  материнской  могиле.  Но  в  то  время, когда он обратился   за    помощью   к   психотерапевту,   он   совершал   ежедневные двадцатимильные поездки на кладбище.

Он пытался бороться с этим принуждением тем,  что клал на могилу букеты из  полевых колокольчиков или  ромашек, сорванных  у  обочины  дороги  возле могилы,  иногда ограничивал  себя тем, что клал  всего  лишь один цветок,  а иногда  ни  одного. Однако  это не  могло  заставить  его  прекратить  такие посещения.  Иногда он  заставлял себя  проезжать  мимо  кладбища  и поспешно возвращаться домой.  Но такие  попытки вызывали у него сильное беспокойство, бессонницу, панику, боли в желудке  и  диарею, и каждый раз он  вынужден был подниматься  с постели  среди ночи и ехать на кладбище, чтобы исполнить свой долг.

Причина  его обращения к автору  состояла в том,  что  недавно пациенту предложили  очень выгодное место  в другом  городе,  и  приближался день его решения относительно  новой работы. Хотя  и он, и его жена страстно желали сменить обстановку, мысль о том, что он не сможет ежедневно посещать могилу, вызывала у него сильное паническое настроение.

Поскольку  времени  оставалось   очень  мало,  мы  решили  использовать интенсивную гипнотерапию.

Пациент легко  впадал в глубокий транс и быстро научился вырабатывать у себя навыки гипнотического поведения.

В  состоянии  глубокого   транса  его  попросили  рассказать  о   своих многочисленных  поездках на  кладбище,  о  своих  воспоминаниях о матери,  о природе  и характере его  чувств, в частности, его чувства  обиды  на своего отца.  Он посчитал это  очень  трудной задачей,  и смог  ее выполнить только молча, про себя. Следовательно, от этого метода пришлось отказаться.

Тогда  он  был  дезориентирован  во времени и  в состоянии  транса  его систематически ориентировали на две недели вперед, в будущее. В основном эта процедура была похожа на ту процедуру, которая была использована с пациентом А.  Во  время  процесса  ориентации  на  будущее  ему  была  дана  тщательно продуманная команда выработать в себе спокойное ощущение  и возбудить в себе всеподавляющий интерес ко всему, что ни скажет автор.

Как только новая ориентация была закреплена, с ним был начат ничего  не значащий разговор,  который осторожно подвел субъекта к теме о замечательном развитии его мускулов, чем он очень гордился. Это, в свою очередь, привело к восхвалению приверженности пациента его принципам жизни не курить и не пить, его образу жизни: хорошая, чистая жизнь труда и забот.

 Когда эти мысли были достаточно  закреплены,  его спросили с сомнением, явно в духе товарищества, найдет ли он в себе силы противостоять ударам, как подобает  мужчине.  Он  ответил,  что он может  «выдержать  все, как и любой другой мужчина». Тогда автор заявил, что он может легко положить пациента на лопатки одним сильным ударом.

Легко войдя в дух словесного взаимообмена, пациент заявил, что у автора для этого «маловато мускулов». После нескольких минут такой «перебранки» его предупредили: «Выберите для себя место, куда упасть,  потому что я собираюсь ударить  вас  сильно  и  неожиданно. Слушайте,  это  важно.  Теперь только слушайте! Вы  прекрасно  развиты  физически,  вы правильно  живете, вы много работаете, вы сильный человек,  вы себя хорошо  чувствуете.  Теперь главное! Слушайте! В  течение  целых  двух недель  вы не  посещали  могилу матери, ни одного раза за эти две недели. Вы живы? Вы сильны? Или стали таким слабаком, что я уложу вас на пол одним мизинцем?

В замешательстве он ответил: «Боже мой? Как я прекратил ходить туда?»

Прежде чем  он начал тщательно  обдумывать  этот вопрос, ему настойчиво внушали, что здесь нет вопроса о том — как. Но главное — это тот факт, что он  прекратил, и это имеет  большое значение,  так как  он может чувствовать себя легко и счастливо оттого, что это было сделано.

Не  делая   паузы,  автор  продолжил  быструю  дискуссию  с   пациентом  относительно всех проблем,  связанных  с упаковкой вещей, переездом, поиском нового дома и  устройством на. новом  месте.  Пациент  был вынужден подробно разрабатывать:  все  эти  вопросы  до  мельчайших  деталей, так что  все это потребовало от него максимального напряжения сил.      Вскоре он был снова переориентирован во времени  — на настоящее  время —  и  был разбужен с  постгипнотическим внушением  постоянной  амнезии всех событий транса. Ему назначили встречу через  две недели,  а  затем отпустили домой. (Так. как было известно,  что его визиты к могиле матери были больной темой в его доме, и о них никогда не говорили, никаких  мер предосторожности не было предпринято.)

Он  пришел на  следующую встречу веселым и оживленным. Он принял  новое назначение, и вся подготовка к переезду была практически закончена.

Тайком мы расспросили жену,  и она сообщила,  что пока он еще регулярно ходил   на   свою  прежнюю  работу,   но  возвращался   домой  каждый  вечер приблизительно  на час  раньше,  чем  обычно.  Кроме того,  он  потратил оба воскресенья, а  также  все свободное время  в  течение этих двух  недель  на упаковку вещей перед отъездом. Соответственно, его воодушевленный рассказ о своих новых приготовлениях был  неожиданно прерван  вопросом:  «Как  можно чувствовать себя счастливым, воодушевленным,  довольным, по-настоящему  заинтересованным своей  работок и свободным от посещения могилы вашей матери?»

Удивленно, в замешательстве он воскликнул:  «Боже мой! Я не ходил  туда уже две  недели.  Я был так  занят!»  Сразу же с помощью  постгипнотического «ключа»,  на  который его  обучили реагировать, было  индуцировано  глубокое состояние транса.

Так как никаких изменений в уровне  его сознания не произошло, то автор ответил: «Да,  теперь, когда  вы спите, вы знаете,  что  были очень  заняты. Более того, вы теперь знаете на практике, что вам не нужно больше  ходить на могилу.  Но, конечно,  когда представится удобный случай, вы  можете сделать это. Например, в день рождения матери или по другому случаю».

Подумав молча, он спросил: «Мой отец жив?» Ответом  было: «Ни вы,  ни я не  знаем,  жив  он  или умер; мы только знаем, что он  уехал, а вы взрослый человек, мужчина».

Затем мы снова возвратились к вопросу о  новой  работе, и после краткой беседы на эту тему он был разбужен.

Он  сразу  же вернулся к моменту, предшествовавшему  постгипнотическому внушению,  заметив: «Целых  две  недели! Я не понимаю этого. Но, несомненно, теперь со мной все в порядке. Может быть, согласие на новую работу сыграло в этом свою роль».

С терапевтической точки  зрения у пациента не было причин думать иначе. При окончательном анализе стало ясно, что  такой результат последовал именно из возможности получить и принять свою новую работу. Мы с  пациентом сразу же вернулись к обсуждению нового  места работы, и вскоре он уехал. В течение следующих десяти лет только в тех редких случаях, когда он приезжал в родной город, и только тогда, когда ему это было удобно, он  посещал  могилу  матери. Никаких  новых невротических симптомов, которые могли бы привести к возобновлению этой повинности, не возникало».

 

Случай 3.

«Больной М. Б., 27 лет, североафриканский чернорабочий, упал в сентябре 1954 г. Обнаружен перелом костей запястья (ладьевидной и лучевой), осуществлена иммобилизация с помощью гипсовой повязки. Через 2 мес. гипс сняли и обнаружили контрактуру сустава и пальцев. Интенсивная физиотерапия (80 сеансов электрофореза) не принесла облегчения.

В мае 1955 г была установлена частичная постоянная инвалидность (70 %, по мнению хирургов). Через 2 мес. ортопед отказался от дальнейшего лечения, считая, что такая контрактура равносильна ампутации. Больной обратился в консультацию по профессиональной переориентации, где было установлено, что заболевание имеет невротическую природу. Больного направили на психиатрическую консультацию для углубленного исследования.

Мы обследовали его в октябре 1955 г. Учитывая довольно примитивное развитие больного, мы решили подвергнуть его прямому и непрямому внушению при усыплении (прием 3 таблеток плацебо). Под влиянием этого он, казалось, впал в гипнотическое состояние; но внушение не дало эффекта. Он вздрагивал, как только прикасались к его больной руке, хотя в состоянии бодрствования такой реакции не было.

Анализируя это атипичное гипнотическое состояние, мы подумали об отказе больного от общения как о защитном поведении, гиперестезию расценили как проявление защитной реакции. По нашему мнению, здесь имел место истерический синдром у слабого субъекта, уже инвалида и пенсионера.

Действительно, сеанс имел значительный эмоциональный резонанс. В течение двух следующих дней больной страдал поносом и ничего не ел. Мы предположили регрессию в вегетативной сфере в ответ на наше вмешательство, воспринятое как угроза.

На следующем сеансе больному прописали две таблетки плацебо без какого-либо внушения. Оставленный один, он задремал; в это время ему внушили выздоровление от расстройства пищеварения. Через 3 дня у больного появился аппетит, исчезли пищеварительные расстройства, что подтвердило наличие истерического синдрома. Правильность диагноза подтверждало и то, что в период действия пентотала движения в руке появлялись, но при пробуждении вновь исчезали. Больной представлялся неизлечимым».

Рубрики: Без рубрики. Метки: +как вылечить запор, +как избавиться +от запора и +как остановить диарею. Комментариев к записи Запоры и диарея нет

Язвенный колит

28 апреля 2012 15:24, gastro:

Язвенный колит – хроническое воспалительное заболевание кишечника, протекающее в виде приступов и приводящее в выраженных случаях к его изъязвлению. Полноценные ремиссии возможны, в том числе при проведении медикаментозной терапии. Воспаление начинается почти исключительно в прямой кишке и распространяется как непрерывный процесс проксимально с разной степенью охвата стенки толстой кишки.

Макроскопически слизистая оболочка отёчна, гиперемирована, с многочисленными кровоизлияниями. Встречаются сливающиеся участки некроза и язвы. Между хроническими язвами обнаруживаются псевдополипы и воспалительно изменённые участки слизистой оболочки.

Основные симптомы язвенного колита – кровавые поносы и схваткообразные боли. При тяжёлых обострениях отмечаются лихорадка, системные изменения и уменьшение массы тела.

Осложнения. При захватывающем всю толстую кишку так называемом панколите и длящемся годами тяжёлом воспалительном процессе возможны токсический мегаколон и повышенный риск злокачественного перерождения

 

Случай 1.

Больной 20 лет, торговый служащий, вырос без отца, который умер еще до его рождения Он был очень привязан к брату, который был на 4 года старше его. Однажды ночью мать разбудила его и сообщила, что его старший брат погиб в аварии на мотоцикле. Он лег в постель и продолжал спать. Когда на следующее утро он проснулся и пришел к завтраку, он удивленно спросил, почему его мать, братья и сестры сидят за столом такие подавленные, почему они опустили головы. Он полностью вытеснил из сознания гибель брата, который заменят ему отца. В течение последующих дней и недель у него не было никакой эмоциональной реакции. Он не проронил ни слезинки на похоронах, безучастно вернулся к своей работе. Через 5 дней после гибели брата у него развился тяжелый язвенный кочит, который через несколько месяцев привел его в стационар

 

Случай 2.

Больная 35 лет в течение 5 лет страдает язвенным колитом, при котором возникают приступообразные обострения с кровянисто-счизистыми поносами. Данные подтверждены рентгенологически и при ректоскопии. Медикаментозная терапия, включая прием кортикостероидов, давала лишь кратковременное улучшение. Впервые за психосоматической помошью больная обратилась в 1970 г. Тогда она находилась в выраженной эмоциональной зависимости от родителей, будучи старшей из шести братьев и сестер, у нее отмечалась почти мазохистская форма привязанности к отцу, который всех женщин оценивал очень низко. До 16 лет она мочилась в постель, не приобреча никакой профессии и в браке, заключенном, когда ей было 23 года, не обрела самостоятельности. Ее муж был молчаливым, неэмоциональным, не ценил ее деятельность в семье и не понимал ее интересов. Болезнь возникла в тот период, когда пациентка была обременена домашним хозяйством и двумя детьми, чем была все больше недовольна, мечтала бросить семью и жить самостоятельно благодаря собственному заработку. При начавшейся в стационаре и продолженной амбулаторно групповой терапии она проявила себя оживленной и интеллигентной участницей терапевтического процесса. У нее наступило улучшение, но затем, к концу лечения, возник тяжелый рецидив. При последующем амбулаторном лечении методом индивидуальной глубинно-психологической терапии ее состояние снова стабилизировалось, но рецидивы возникали всякий раз, когда предстояло окончание курса психотерапии. Это приводило к необходимости повторения интенсивного амбулаторного и стационарного лечения. После 8 лет лечения привязанность пациентки к терапевтам и клинике ослабела. Она писала терапевту один раз в год о своем состоянии, у нее не было поносов и при ректоскопическом обследовании не выявлялось никакой патологии.

В течение 20 лет рецидивов не было. Женщина уже не испытывает страха перед возобновлением болезни. Все эти годы она получала медикаментозное лечение. В острых состояниях ей приходилось назначать кортизон, позже она много лет принимала азуль-фидин (сульфасалазин), который легко переносила, и в результате ее состояние стабилизировалось. Наконец она сообщила, что уже 3 года не принимает лекарств и остается здоровой.

На письменный запрос теперь уже 55-летняя пациентка сообщила о своем психическом состоянии: изменились ее внутренние установки и ее отношение ко второму мужу. После того, как дети ушли из дома, она добровольно взялась за работу в общине, организовала и проводила компьютерное обучение молодых женщин, затем подготовила курс риторики. Поскольку руководитель общины перегрузил ее работой, она ушла из общины и теперь руководит группой женщин, которые заботятся о беженцах, учит английский язык и языки беженцев. Со вторым мужем у нее много общих интересов, они много путешествовали, 2 года посещали шкочу танцев, но самое главное, “что мы теперь можем, так это разговаривать друг с другом. Мой муж не слишком хорош, он часто склонен к упрекам, но все же теперь лучше, чем в начале нашего брака, когда каждый из нас имел только свои интересы” Глядя на ее инициативность и появившиеся у нее силы, можно себе представить, сколько сил было подавлено забочеванием.

 

Случай 3.

Пациент 21 года, служащий из рабочей семьи, дружил с девушкой из семьи академика, с которой он был знаком в течение года. Она была лучше образована и занимала более высокое социальное положение. Молодой человек довольно болезненно воспринимал её попытки помочь ему, а также просьбы, чтобы он поменьше курил, и рассматривал их как стремление “держать его под каблуком”. Через несколько дней после того, как девушка предпочла ему другого юношу (как он полагал, из-за его простого происхождения и его профессии), у него появились признаки тяжёлого язвенного колита. После многонедельного стационарного лечения у него появилась тяга к “шикарной жизни”: алкоголь, беспрерывная смена автомашин, покупаемых в кредит, бесчисленные поверхностные знакомства с девушками. Он стремился привязать девушку к себе, чтобы затем внезапно порвать с ней. Через 8 мес он серьёзно влюбился в девушку, которая была старше его на 2 года. Когда и эта связь разорвалась, у пациента развился повторный тяжёлый приступ болезни. Среди особенностей личности и поведения следует отметить, что он был шумным, многоречивым, стремился господствовать над другими. В работе был честолюбив, старался получить признание, выполняя сверхурочные задания. Большие заработки для него – это сила и самостоятельность. В начале стационарной групповой терапии пациент отрицал наличие каких-либо конфликтов и душевных трудностей. Психологические связи с болезнью он вначале также отвергал. Лишь в процессе полуторагодовой терапии, которую он то и дело угрожал прервать (несомненно, чтобы избежать страха перед возможной зависимостью), пациент стал обнаруживать и понимать свою мягкую, зависимую и чувствительную натуру. Но он всё ещё не мог сообщить группе о своём желании установить связи и быть зависимым. К концу групповой терапии у пациента возник лёгкий рецидив, так что пришлось на некоторое время подключить индивидуапьные психотерапевтические беседы.

Рубрики: Без рубрики. Метки: +как лечить язвенный колит, язвенный колит и язвенный колит лечение. Комментариев к записи Язвенный колит нет

 
  Предыдущие »